Николай Иванович Евгенов родился в селе Собачьи Горбы (теперь Пахотная Горка Новгородской губернии) 15 августа 1888 года в семье учителя. Иван Михайлович Евгенов преподавал в Новгородской гимназии латинский и греческий языки.
В своих набросках «Из воспоминаний о прошлом» Николай Иванович так рассказывает о себе.
«Интересно выявить причину, почему я, выходец из «сухопутной» семьи, решил стать моряком? Обусловлено это было, мне кажется, тем, что в 1893 году наша семья переехала из Новгорода в город Нарву, расположенный на реке Нарове, в 12 км от впадения в Нарвскую губу Финского залива. Километрах в двух выше города, Нарова образует крупный водопад, вернее два водопада, разделенные скалистым островком.
Весной 1908 года после выпускных экзаменов Евгенов был произведен в корабельные гардемарины и получил назначение в отдельный Балтийский отряд.
Отряд этот состоял из боевых кораблей, уцелевших после неудачной для нашего флота русско-японской войны: двух линкоров, входивших ранее в Первую Петр-Артурскую эскадру – «Цесаревич» и «Слава», и крейсера «Богатырь» из Второй эскадры Рождественского. В дальнейшем к Отряду присоединили крейсера «Олег» и «Адмирал Макаров».
В 1912 году Евгенову предложили новую интересную работу. Речь шла об участии в гидрографической экспедиции в районах Северного ледовитого океана на ледоколах «Таймыр» и «Вайгач».
Эта экспедиция в истории открытия и освоения Северного морского пути занимает особое место. Ни до нее, ни долгие годы спустя ничего подобного не организовывала ни одна страна. И для Николая Ивановича Евгенова она стала одним из ярчайших жизненных впечатлений, в ней он получил свою закалку ученого-полярника, здесь четко определилось его научное направление.
После окончания работ по оформлению результатов экспедиции Николай Иванович Евгенов сначала участвовал в строительстве береговой батареи на мысе Церль, а затем получил назначение в действовавший на Балтийском море отряд миноносцев.
Служил в должности старшего штурмана на миноносце «Орфей» — за удачные боевые действия при установке минных заграждений Евгенов получил два боевых ордена. И на «Орфее», несмотря на военную обстановку, он не упускал случая проводить научные океанографические наблюдения.
Вскоре после установления в Якутии советской власти правительство приступило к осуществлению мероприятий по освоению этого богатого и обширного края и в первую очередь, конечно, его транспортных путей.
В 1920 г. Управление Восточно-Сибирского водного транспорта совместно с Главным Гидрографическим управлением снарядило экспедицию в устье реки Лены и бухту Тикси. Хотя в дооктябрьский период там уже несколько раз производились исследовательские работы, однако возможности развития судоходства в этом районе так и не были выяснены. В задачу экспедиции входило подробное обследование дельты Лены и составление атласа карт.
В начале зимы 1923 г. при Главном Гидрографическом Управлении Военно-морских сил, в котором работал Николай Иванович Евгенов, был организован Отдельный Северный Гидрографический отряд, вскоре переименованный в экспедицию. Задачей экспедиции было изучение побережий Новой Земли и постройка радиостанции и Метеорологической обсерватории в Маточкином шаре – проливе, разделяющем два острова Новой Земли и соединяющем Баренцево море с Карским.
Выполнение этих задач было крайне необходимо для транспортного использования Северного Морского пути, в частности, того его отрезка, которые ведет через Карское море в устья рек Оби и Енисея. Без налаживания морской арктической дороги невозможно было продвинуться вперед в развитии экономики сибирских окраин молодого Советского государства.
В числе других мероприятий по активному освоению Севера в начале 20-х годов была организована первая (а за нею последовали и другие) Карская товарообменная экспедиция. В задачу этих экспедиций входила доставка морским путем в устья Оби и
В течение семи лет (1925–1931 гг.) бессменным руководителем проводок судов и научных исследований был Николай Иванович Евгенов.
После Карских экспедиций 1930–31 гг. западный участок Северного морского пути – Карский морской путь – можно было считать освоенным.
Вернувшись из своей последней Карской экспедиции, Евгенов предполагал в наступающем 1932 году принять участие в одной из научно-исследовательских арктических экспедиций, которые по случаю 2-го Международного полярного года намечалось провести целых три во время предстоящей навигации.
В 1933 г. руководством Главным Управлением Северного морского пути было решено повторить опыт сквозного плавания Северным морским путем, совершенный в предыдущем году «Сибиряковым». На этот раз в поход должен был пойти пассажирско-грузовой пароход «Челюскин». Три ледовых моря – Карское, Лаптевых и Новосибирское – «Челюскин» прошел благополучно, но в Чукотском его встретили тяжелые льды. В результате дрейфа в ледовых тисках пароход, в конце концов, был раздавлен льдами. Пассажиры и команда высадились на лед, возник знаменитый «лагерь Шмидта». В Москве была срочно создана правительственная комиссия для организации спасения жителей героического лагеря.
Развитие мореплавания в полярных морях: успешные Карские экспедиции, благополучные Колымские рейсы, «сквозные» походы «Сибирякова» в 1932 году и «Литке» в 1934 году привели руководство Главного управления Северного морского пути (ГУСМП) к решению не ограничиваться исследованиями лишь на трассе Северного морского пути, но и начать изучение высоких арктических широт. Оттуда ведь спускались мощные льды, преграждавшие дорогу морским караванам, там, – на стыке холодных и теплых течений, на границе с центральным полярным бассейном можно было найти причину чередований благоприятных и неблагоприятных в ледовом отношении лет.
Чтобы проникнуть в эту «ледовую кухню» и приступить к ее изучению, в 1935 году была организована «Первая высокоширотная экспедиция» под начальством Г.А. Ушакова.
И вот 1948 год. Николаю Ивановичу Евгенову исполнилось 60 лет. Он профессор, заведует кафедрой океанологии в Ленинградском гидрометеорологическом институте, одновременно сотрудничая в Ленинградском отделении Государственного океанографического института. Оба учреждения достойно отметили юбилей ученого.
Николай Иванович получил много теплых поздравлений и приветствий, среди которых особенно дороги были ему письма старых друзей и товарищей по прежним экспедициям.